«Простые желания»

[potfiction]

Переводчик: itildin
Название: «Простые желания»
Автор - Jennifier D.
Пейринг: Фуджи/Рема
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance\humour
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Статус: закончен
Дисклеймер: все принадлежит Кономи
текст размещен с разрешения переводчика

- Нэ, Эчизен, - Рёма удивленно поднял взгляд.
Минуточку. Что Фуджи-семпай делает в его классе? Они оба теперь учились в Старшей школе, и, хотя Фуджи Шьюске больше не играл в теннис, Рёма по-прежнему сталкивался с ним время от времени. Всегда где-то рядом, поблизости. Тенсай в итоге решил исполнить свою давнюю мечту и серьезно занялся фотографией, покинув ради этого теннисную команду.
Логично, что Эчизен не видел его на ранговых соревнованиях на прошлой неделе.
Зато у них по-прежнему был Тезука. Тезука, Ойши, Кикумару и Инуи, а также Момоширо и Кайдо. Кавамура бросил играть год назад. Грустно было слышать о решении Кавамуры и Фуджи уйти из команды. В конце концов, они вместе проделали долгий путь, и Рёма успел к ним привыкнуть за несколько лет, прошедших с его возвращения в Японию.
Эчизен недоуменно уставился на улыбающегося Фуджи.
Если что и оставалось в тенсае неизменным, так это его улыбка. Вечная. Он чуть подрос, но по-прежнему был таким же худым и изящным. Фуджи казался хрупким, но Рёма знал, что это обманчивое впечатление – годы тяжелых тренировок не прошли даром, а свободная спортивная форма легко скрывала истинную силу.
- О, не возражаешь?.. – улыбка Фуджи казалась знакомой и незнакомой одновременно.
- Нет.
Рёма пожал плечами и поднялся.
И в следующее мгновение ощутил горькое разочарование, едва понял, что даже сейчас примерно одного роста с Фуджи. Он возлагал большие надежды на молочную диету Инуи, предложенную ему еще в Средней школе, и рассчитывал стать достаточно высоким через пару лет. Но оказаться в Старшей школе и по-прежнему быть не выше Фуджи… это действительно обидно.
Рёма следом за тенсаем выбрался в коридор. Хорошо, что настало время обеденного перерыва, и никто не озаботится его исчезновением. Повезло, и он больше не учился в одном классе с Хорио – Рёма искренне сочувствовал нынешним одногруппникам своего товарища.
- Фуджи-семпай?..
Тенсай продолжал молча улыбаться.
Рёма с удивлением обнаружил, что Фуджи привел его на крышу – не слишком популярное место, поскольку большинство учеников предпочитали обедать прямо в классах, и Эчизен совершенно спокойно воспринял то, что вокруг не было ни души. Ему стало любопытно, чего добивается тенсай. Несмотря на то, что зачастую мотивы Фуджи казались странными и неестественными, он, тем не менее, всегда придумывал, как объяснить ту или иную свою идею.
- Фуджи-сем… оххх!
Рёма оказался прижатым к двери, ведущей на крышу, едва захлопнул ее за собой, и теперь изумленно наблюдал за тем, как Фуджи нарочито медленно прислонил ладони к гладкой металлической поверхности по обе стороны от головы Эчизена. Рёма тяжело сглотнул и возмущенно заметил, что он, оказывается, даже чуть ниже тенсая. Фуджи распахнул глаза и едва заметно ухмыльнулся.
- Скучал по мне, Эчизен? – Фуджи нежно провел рукой по спутанным темным волосам Рёмы, а затем спустился чуть ниже и погладил его по щеке.
Рёма шокировано замер. Подобные разговоры были нехарактерны для тенсая. Что с ним сделали? И кто?
Не желая показывать свой страх, Эчизен недоверчиво хмыкнул и поинтересовался спокойно:
- Фуджи-семпай, о чем ты?
- Хммм… - тенсай снова закрыл глаза и улыбнулся. – Я скучал по тебе.
Наверно, это вполне могло служить объяснением тому, что Фуджи в данный момент невесомо касался Рёмы, задумчиво поглаживая его плечи и… все остальное. Оправившись от шока, Рёма первым делом попытался отстраниться. Впрочем, сделать это оказалось не так-то просто: если бы Эчизен подался чуть вперед, то обязательно оказался бы еще теснее прижат к Фуджи. Возможно, стоило просто скинуть с себя чужие ладони, но Рёма внезапно почувствовал странную слабость и понял, что не в состоянии совершить даже такое элементарное действие.
И в этот момент ему впервые в жизни стало по-настоящему страшно.
Последний раз Рёма испытывал нечто подобное около месяца назад, когда на выпускном к нему пристали девчонки из Фан-клуба. Это было ужасно. Десятки жадных рук, тянущихся со всех сторон, так и норовящие погладить, дотронуться, изучить. Отвратительно. Эти ненормальные едва не раздели его на глазах у всех.
Разумеется, инцидент оставил не самые приятные воспоминания, и Эчизен вовсе не стремился к скорому повторению.
А теперь…
- Эчизен, - голос Фуджи звучал тихо, мягко, странно успокаивающе, но Рёма вовсе не чувствовал себя в безопасности. Он начинал серьезно нервничать, и ничего хорошего в этом не было.
- Фуджи-семпай, мне пора возвращаться на занятия.
Рёма постарался произнести фразу как можно более равнодушно, но в его глазах отразился неконтролируемый ужас. Ему нужно выбраться отсюда. И чем скорее – тем лучше. Его пугала странная слабость, неожиданно разлившаяся по всему телу, и нежелание мешать прикосновениям Фуджи-семпая. Почти также плохо, как тот случай с девчонками на выпускном. Рёма нервно сглотнул и так сильно вжался в металлическую дверь, словно твердо вознамерился оставить на ней внушительную вмятину.
Фуджи усмехнулся.
- Но перемена только началась, верно?
- Мне… нужно сделать домашнее задание.
- Эчизен… Сегодня третий день занятий с начала учебного года. Какая домашняя работа?
Попался в ловушку.
Напуганный и ощущающий себя загнанным в угол Эчизен внезапно заметил, что лицо Фуджи-семпая находится гораздо ближе к его собственному, чем хотелось бы. Тенсай мягко коснулся подбородка, и, бережно поглаживая пальцами, заставил Рёму чуть запрокинуть голову. Одновременно Фуджи просунул колено ему между ног, обнял свободной рукой за талию, удерживая на месте, и Рёма удивленно застыл, ощущая неизбежность.
Эчизен собирался начать возражать, но едва открыл рот, понял - у него не получится произнести ни слова. Он мог лишь молча смотреть на тенсая широко распахнутыми глазами, ощущая, как сильно пересохло в горле и как сердце, кажется, перестало биться на эти бесконечные несколько секунд.
Фуджи довольно ухмыльнулся.
- Добро пожаловать в Старшую школу Сейгаку, Эчизен, - и тенсай наклонился вперед, накрывая чужие губы долгим поцелуем…
… Рёма сел на кровати, задыхаясь от недавно пережитого во сне и дико озираясь по сторонам.
Сонный Карупин, уютно свернувшийся на одеяле рядом с Рёмой, недоуменно уставился на своего хозяина. Эчизен постарался успокоиться. Влажные от пота волосы налипли на лоб, пижама помялась и расстегнулась, и нечто до крайности неправильное ощущалось во всей этой ситуации. Рёма опустил взгляд.
Долгая пауза.
Мысленно чертыхаясь, Эчизен торопливо соскользнул с постели и бросился в ванную.
Удивленный Карупин широко зевнул и, спрыгнув с кровати, отправился следом, только чтобы обнаружить – дверь в ванную заперта. Озадаченный подобным, кот уселся в коридоре, терпеливо дожидаясь своего хозяина и сочувственно поглядывая в сторону ванной.
Да, конечно, Рёма знал о гормонах и прочих радостях, сопутствующих взрослению. Он знал о том, что это такое «становиться взрослым». Знал гораздо больше, чем следовало, гораздо больше, чем знают другие в его возрасте – вероятно, из-за того, что его отец всегда был извращенцем, обожающим всякие… журналы. Но Рёма ни разу не сталкивался с подобной проблемой раньше, и ему абсолютно не хотелось начинать регулярно сталкиваться с ней сейчас, независимо от всяких там гормонов.
Но почему из всех возможных вариантов… ему достался именно Фуджи?
Фуджи Шьюске, гений с его неизменной улыбкой.
Эчизен твердо решил – только что случившееся во сне, несомненно, можно считать исключительно ночным кошмаром. Никто не заслуживает такого. Даже думать об этом не хочется. Ни о том, как Фуджи прижимался к нему, ни о его ярко-голубых глазах, похожих на небо ранней весной – ясное, холодное, ни о прикосновениях, ни о поцелуе, ни о том, что полным отсутствием такта тенсай вообще мало с кем сравнится.
Возможно, Рёма несколько преувеличивал, но тем не менее…
Он непроизвольно вздрогнул.
В противоположность сну, в реальности Фуджи по-прежнему входил в состав команды Сейгаку, и на сегодня у них была намечена утренняя тренировка.
Рёма запоздало осознал, что занятие, похоже, обещает превратиться в настоящий ад. Он не хотел этого, но глупое тело, кажется, решило действовать самостоятельно, полностью игнорируя приказы сознания. Теннис являлся смыслом жизни для Эчизена. Он ел, дышал, жил исключительно ради тенниса. Игра – самое главное, а вовсе не Фуджи Шьюске.
Разумеется, не Фуджи Шьюске…
Размышляя о неотвратимости судьбы, Рёма закрыл глаза и спрятал лицо в ладонях.
Он невольно задался вопросом, не получится ли пропустить утреннюю тренировку, но потом вспомнил про Тезуку и очень вероятные сто кругов – и понял, что не получится.
Жизнь в этот момент показалась Рёме особенно прекрасной и удивительной.

***

С Рёмой сегодня творится нечто странное, решил Фуджи.
Эчизен явно излучал какую-то нездоровую ауру. Во время тренировки он обычно держался спокойно и уверенно, и играл со всеми, кто только умел держать в руках ракетку. Его не слишком интересовало происходящее вокруг, и, сказать по правде, вообще не интересовало ничего, кроме тенниса. Рёма не слишком любил тренировки, но выбирать не приходилось.
Пробежки и всевозможные упражнения были необходимы всем, кто собирался серьезно играть в теннис во время турниров. Утомительно, но ничего не поделаешь – Тезука всегда относился к отлынивающим от занятий с особой строгостью. Удивительно, что и в Старшей школе удалось сохранить практически тот же самый состав команды. Большинство из них вполне могли начать карьеру профессиональных теннисистов уже сейчас, но решили сначала окончить Старшую школу.
Фуджи до сих пор сомневался в выборе Эчизена – с одной стороны, казалось очевидным, что Рёма продолжит играть и в итоге станет профессионалом, как и его отец, но с другой стороны – возможно, ему не хватит заинтересованности. А вот Тезука, несмотря на старую травму, все же решил полностью посвятить себя теннису. Инуи планировать стать менеджером, и Фуджи в глубине души искренне сочувствовал его будущим подопечным, а Ойши и Кикумару уже практически достигли цели – стать профессиональной теннисной парой – учитывая, сколько турниров они выиграли за последнее время.
Момоширо и Кайдо также собирались профессионально играть в теннис в будущем, вот только сначала им обоим придется получить образование: на Момо давили родители, а для Кайдо это было делом принципа. Что касается Фуджи… Он так и не смог принять однозначное решение – ему нравился теннис, и ему нравилось фотографировать. В любом случае, он пообещал Юте, что будет играть как минимум до окончания Старшей школы.
Насчет Кавамуры… Все в команде знали, что он планирует работать вместе с отцом в суши-баре, поэтому ему пришлось оставить теннис, как только они перешли в Старшую школу. Кавамура тогда сказал, что ему пора начать серьезнее относиться к жизни – теннис оказался забавным и интересным занятием, но невозможно играть вечно.
Впрочем, он несколько отвлекся. Фуджи улыбнулся и вернулся мыслями к Эчизену. С Рёмой явно творилось неладное, и Фуджи было до крайности любопытно, что не так. Каждый раз, как тенсай встречался с ним взглядом, Рёма нервно вздрагивал, широко распахивал глаза, а затем торопливо надвигал ниже козырек своей любимой кепки в безуспешных попытках спрятать лицо.
Очень интересно.
Фуджи в очередной раз поймал на себе странный взгляд Эчизена – казалось, что мысли Рёмы витают где-то очень далеко - и весело улыбнулся ему. Только после этого Рёма сообразил, что уже некоторое время пристально смотрит на тенсая.
Эчизен побледнел и, опустив голову, уставился на землю.
Забавно.
Фуджи ощутил странное чувство вины, неуловимо проскальзывающее в поведении Рёмы, и, привычно улыбаясь, направился к нему. Рёма устроился в дальнем углу корта – стоял, прислонившись к ограде. Он опасливо взглянул на приближающегося тенсая, но потом на его лице вновь появилось нарочито равнодушное выражение.
Фуджи остановился прямо перед ним.
- Эчизен… все в порядке?
Рёма помолчал, а затем решительно выпрямился, и в его глазах явственно читался вызов.
- Да.
Фуджи мягко улыбнулся.
- Это хорошо. Ты выглядишь уставшим.
Рёма кивнул и принялся напряженно ждать, когда Фуджи уйдет… или скажет еще что-нибудь, чтобы разбить повисшую тишину. Тенсай скользнул по нему задумчивым взглядом и внезапно широко улыбнулся.
К сожалению, или, может, к счастью, в этот момент над теннисными кортами раздался громкий голос Тезуки.
- Все, тридцать кругов, чтобы разогреться!
Ответом ему стал дружный хор тяжелых стонов, после чего игроки покинули корты и побежали разминаться. Рёма, оттолкнувшись от ограды, украдкой взглянул на Фуджи, прежде чем присоединиться к остальным.
Тенсай лишь привычно улыбался.
Это становилось все интереснее, и Фуджи твердо решил разобраться в происходящем.
Необычное поведение Рёмы – единственное, о чем мог думать тенсай во время пробежки. Похоже, между ними протянулась некая странная связь, от которой Эчизен приходил в ужас, судя по испуганному выражению в его глазах. Фуджи догадывался, но никак не мог поверить в то, что мелькнувшее у него подозрение – верное.
Фуджи задавался вопросом, почему школьная жизнь неожиданно стала казаться ему гораздо интереснее, нежели раньше, как только к команде Сейгаку присоединился Эчизен Рёма. Это случилось тогда, и это продолжается сейчас. Возможно, теперешняя ситуация не имеет ничего общего с теннисом, но, тем не менее, тенсай был заинтригован.
Очень сильно заинтригован.
Все прекрасно знали, что нет ровным счетом ничего хорошего в том, если Фуджи вдруг начинает интересоваться твоими проблемами.
Жизнь в таком случае резко становилась захватывающей и непредсказуемой, но лишь на чрезвычайно недолгий срок, после чего тот, кого коснулось внимание тенсая, начинал ненавидеть себя и свою судьбу. Фуджи Шьюске обладал удивительной способностью мучить людей, если ему вдруг становилось любопытно понаблюдать за чужой реакцией на то или иное событие. Разумеется, каждый прилагал максимум усилий в своем стремлении не оказаться случайно на пути тенсая – никто не желал стать его очередной жертвой.
Рёме явно не повезло – он привлек внимание Фуджи своим неестественным поведением.
И, похоже, Рёме предстояло пережить множество волнующих событий в самое ближайшее время.

***

Фуджи мягко зарылся пальцами в его взъерошенные волосы, а другую руку уверенно просунул под школьную форму. Рёма беспомощно наблюдал за действиями тенсая, безуспешно пытаясь освободиться, и все его протестующие возгласы заглушались чужими настойчивыми губами.
Хватит!
Это единственное, о чем мог думать Рёма в тот момент.
- Тише… Я не причиню тебе боли, - заверил его Фуджи, но спокойнее от этого почему-то не стало.
Рёма испуганно выдохнул, едва почувствовал, как Фуджи, проведя ладонью по его спине, начал спускаться ниже. Эчизен принялся сопротивляться активнее, но Фуджи делал такие интересные вещи руками и языком, что Рёма сразу отвлекся.
- Ннн…
Это что – стон? Минуточку. Это что – его стон? Эчизен в ужасе попытался оттолкнуть Фуджи, но едва его ладони коснулись чужих плеч, он, внезапно передумав, лишь притянул тенсая еще ближе.
Фуджи на мгновение отстранился, а затем принялся целовать его шею, постепенно спускаясь к острым ключицам.
- Фуджи-семпай! – испуганно задохнулся Рёма. Ощущение тепла чужого тела неожиданно оказалось настолько приятным, что Рёме стало по-настоящему страшно. – Нет! Подожди! Пожалуйста, хватит…
И тут Фуджи его укусил.
Третью ночь подряд Рёма сидел на постели – задыхающийся, растерянный. Правая щека нестерпимо болела. Одеяло и подушки валялись на полу - похоже, он победил во сне. Карупин сидел рядом и смотрел на него с явным осуждением.
Рёма дотронулся до лица и почувствовал липкую влажность.
Карупин укусил его. Сильно.
Эчизен испытал чувство бесконечной благодарности к своему коту, поняв, что тот разбудил его от ночного кошмара. Рёма потянулся, собираясь устроить Карупина на коленях, но потом передумал, и, поднявшись с постели, направился в ванную. Опустившись на пол, он обреченно спрятал лицо в ладонях.
Рёма искренне ненавидел свою жизнь.
Он готов был возненавидеть и Фуджи-семпая заодно, но слишком хорошо понимал – тот ни в чем не виноват: ни в этих пугающих снах, ни в том, что у Рёмы начался переходный возраст, и его организм почему-то решил – Фуджи послужит неплохим стимулом для возбуждения.
Возможно, причина крылась в том, что тенсай выглядел довольно хрупким и женственным, но почему, в таком случае, во сне он действовал более чем настойчиво, совсем не так, как следовало бы вести себя девушке, ну или тому, кто выступает в ее роли? Разве не должно быть… наоборот?
В любом случае, Эчизен был в ужасе. Невыносимо. И больше всего он боялся, что Фуджи каким-нибудь образом узнает о его снах и мыслях.
Тогда Рёму уже ничто не спасет.
Фуджи был замечательным человеком в те моменты, когда не пытался испортить кому-либо жизнь, но подобное оскорбление он точно не простит. И…
… даже если с ним действительно настолько приятно…
Рёма усилием воли оборвал эту мысль.
Он поднялся и посмотрел на себя в зеркало, заметив две тонкие алые царапины на щеке. Еще одна причина, чтобы не появляться завтра в школе. Другая причина заключалась в том, что ему совершенно не хотелось встречаться с Фуджи-семпаем. Но пойти все равно придется. Рёма тяжело вздохнул, подумав о том, что Карупин укусил его впервые за три года.
Судя по всему, завтрашний день обещает оказаться крайне утомительным.

***

На следующий день Рёма скрывался в самом неприметном углу на крыше, когда уловил звук знакомых голосов. Расположился он крайне удачно – его невозможно было обнаружить, если не искать специально. Ему удалось избежать вопросов о пластыре на щеке, и теперь он пытался избежать общения с Фуджи.
Эчизен понимал, что в его действиях полностью отсутствовала логика – ну с чего Фуджи-семпаю искать его? Они никогда не были близкими друзьями, и мало вероятно, что тенсай решил бы ни с того ни с сего пообедать вместе с Рёмой.
Но, несмотря на все доводы разума, Эчизен по-прежнему старательно прятался, выбрав для этого дела крышу. Кроме того, из-за своих ночных кошмаров он слишком мало спал в последние несколько дней, и решил наверстать упущенное и немного подремать во время перерыва. Одним словом, идеальное место.
- Няя… Ты заметил это?
- Хм?
Рёма едва удержался от того, чтобы не сбежать в ту же секунду. Кикумару и Фуджи только что зашли на крышу. Человек, от которого он прятался на протяжении целого утра, теперь стоял в каком-то десятке шагов от него и весело улыбался, слушая болтовню Кикумару. Разумеется, самым правильным решением в такой ситуации было подняться и молча уйти, но Рёма внезапно обнаружил, что не может двинуться с места с того самого момента, как услышал голос тенсая.
- С Ochibi творится что-то странное, ня.
Фуджи тихо рассмеялся.
- А, ты тоже заметил?
Рёма безмолвно сполз по стене.
- Он странный… По-моему, он избегает тебя, - голос Кикумару звучал непривычно задумчиво.
Рёме отчаянно захотелось провалиться сквозь землю. Как унизительно! Даже Кикумару заметил… Неужели это настолько очевидно? Рёма надеялся, что нет, но надежда эта казалась весьма призрачной.
- Ясно… Я тоже обратил внимание, но… - тенсай нахмурился. - … если Эчизен действительно избегает меня, возможно, его что-то сильно беспокоит, и он не хочет, чтобы я об этом узнал…
- Фуджи! Ты должен ему помочь!
- Знаю.
Рёма собирался заткнуть уши, когда дверь на крышу с грохотом распахнулась.
- Кикумару-кун! – незнакомый девчоночий голос. – Идем скорее в класс! Там такое случилось!
- Няяя! – в интонациях Кикумару явственно слышалась паника. – Хорошо, сейчас приду! Фуджи, поговорим после занятий, ладно? Хорошо? Мне действительно жаль, что так получилось.
Фуджи мягко рассмеялся.
- Все в порядке, Эйджи. Продолжим наш разговор чуть позже.
И дверь снова захлопнулась.
Рёма решил, что оставаться на одной крыше с Фуджи по меньшей мере безрассудно и осторожно двинулся к выходу, старательно вжимаясь в стену и от всей души надеясь, что ему удастся покинуть это место незамеченным.
- О, Эчизен?
Что за невезение.
Конечно, он был в курсе, что от Фуджи так просто не скроешься – тенсай обладал удивительной интуицией. Единственная причина, по которой он не обнаружил Рёму раньше, заключалась в Кикумару – тот умел сделать так, что все внимание окружающих оказывалось сосредоточено исключительно на нем.
Рёма мгновенно упал и притворился спящим.
- Хех.
Фуджи тихо хихикнул.
Рёма изумленно выдохнул, когда тенсай бережно дотронулся до его волос, аккуратно отводя в сторону упавшие на глаза пряди. Прикосновения Фуджи наяву были такими же нежными, как и во сне, и Рёме стало не по себе от сделанного открытия. Так вот как это ощущается в реальности. В любом случае, Эчизен не особо обрадовался, поняв, что действительность не слишком отличается от ночных кошмаров.
- Ладно, - Фуджи опустился на корточки рядом с притворяющимся спящим Рёмой, пристально взглянул на него и весело улыбнулся. – До встречи на тренировке.
И тенсай покинул крышу, спокойно затворив за собой дверь.
Рёма распахнул глаза и безучастно уставился на высокое синее небо, моментально напомнившее ему о глазах Фуджи. Он недоуменно моргнул и тихо застонал, признавая свое полное поражение.
Тенсай знал.
Эчизен в сотый раз за день подумал о том, чтобы прогулять тренировку, но в итоге, снова отбросив эту мысль, обреченно спрятал лицо в ладонях. Очень хотелось прыгнуть с крыши. Судя по всему, и вправду далеко не худшая идея.
Тяжело вздохнув, Рёма поднялся и ушел.
Похоже, самое трудное только начинается.

***

Э… Фуджи, как думаешь, что случилось с Ochibi? – обеспокоено поинтересовался Кикумару после окончания занятий. Похоже, Ойши повлиял на своего партнера по парным матчам значительно больше, чем все привыкли считать – тот научился заботиться о других.
- Хммм… Не уверен.
Кикумару взволнованно взмахнул рукой.
- Я думал над этим днем, ня! Кажется, у меня есть ответ.
Фуджи рассмеялся.
- И что же это?
Кикумару наставительно поднял вверх указательный палец и гордо заявил:
- Ochibi растет! – он помолчал немного и слегка нахмурился, пытаясь подобрать нужные слова. – Ты знаешь… гормоны и все такое… Поэтому он так странно себя ведет, ня… Но все будет хорошо, если ты ему поможешь. Ойши одно время тоже избегал меня! Пришлось зажать его в углу и потребовать объяснений!
Кикумару и в голову не пришло, что, вполне вероятно, он делится с Фуджи тем, что Ойши не хотел бы сообщать всем подряд.
Тенсай весело захихикал.
- О… Я понял, что ты имеешь в виду.
- Понял? Понял! О, Фуджи! – Кикумару коварно усмехнулся и радостно обнял тенсая. – Няяя! Ochibi спасен!
Кикумару не стал задумываться над незначительными деталями, а стоило бы – сложно представить, как Рёме удастся спастись, учитывая, что его спасением будет заниматься Фуджи Шьюске. Кроме того, Кикумару как-то упустил из виду, что тенсай даже не обладает… правильным полом, чтобы решить подобную проблему. И, главное – почему Рёма избегает именно Фуджи, если дело всего лишь в гормонах?
- Ясно, - тенсай улыбнулся, направляясь в сторону кортов.
Во время тренировки Фуджи представилась возможность убедиться в правильности догадки Кикумару. Рёма явно страдал от подростковых гормонов. Он старательно избегал тенсая, изо всех сил пытаясь не сталкиваться с ним, не смотреть на него и не разговаривать с ним.
Едва тренировка завершилась, Эчизен мгновенно покинул корты, чем немало позабавил Фуджи.
Гормоны, да? Весело. Фуджи был несколько удивлен, особенно учитывая то, что раньше Рёма не проявлял ни малейшей заинтересованности ни в парнях, ни в девушках. Его пристрастие к Тезуке легко объяснялось тем, что капитан для всех являлся непререкаемым авторитетом, и сложно было оставаться равнодушным.
Кроме того, Эчизен стремился победить Тезуку. Похоже, именно поэтому на протяжении нескольких лет они сыграли множество матчей. Но, как объяснил Фуджи сам Тезука, время еще не пришло.
Тенсай чувствовал себя польщенным – Рёма, пусть и бессознательно, из всех возможных вариантов выбрал именно его.
Теперь, когда он разобрался в происходящем и понял причины столь неестественного поведения Рёмы, сложившаяся ситуация начинала казаться ему все более и более интересной. Фуджи никогда не был жестоким. Он прекрасно знал, что существуют вещи, с которыми не шутят. Ну, чересчур много, во всяком случае. Его собственное взросление прошло не слишком гладко, но он, по крайней мере, никогда не был один. А вот Эчизен не общается близко ни с кем из одноклассников, да и друзей у него, по сути, нет. Могут возникнуть серьезные проблемы.
Фуджи был вынужден честно признаться себе, что не думал о Рёме в таком качестве раньше… но кто мешает ему начать думать сейчас. Рёма в представлении тенсая являлся, пожалуй, вполне симпатичным. Сам Фуджи так и не определился окончательно в своих предпочтениях – он экспериментировал с представителями обоих полов. Но для парня Эчизен определенно был более чем привлекательным.
Похоже, ему и правда удастся помочь Рёме. И даже с удовольствием.
Теперь, размышляя об этом, Фуджи неожиданно пришел к выводу, что между ними всегда ощущалось некое притяжение – едва уловимое, почти незаметное, ведь они оба парни, но оттого не менее яркое.
Два года назад Фуджи и в голову не пришло бы встречаться с Рёмой – он был слишком юным.
А сейчас… И время походящее, и возраст – подходящий, а больше ничего и не требуется.
Кажется, совсем скоро предстоит немало захватывающих событий, и тенсай остро ощущал нетерпеливое предвкушение.

***

На пятую ночь, после того, как Карупин любезно укусил его уже трижды, Рёма решил, что с него хватит. Если предположение оправдается, то дальше будет только хуже – сны постепенно становились все более и более откровенными. Этой ночью, к примеру, Фуджи стащил с него штаны и проделывал очень странные… вещи своим языком.
Рёма не считал себя закомплексованным подростком. Он знал это. Возможно, люди, регулярно страдающие от ночных кошмаров, и нуждались в медицинской помощи, но он – точно нет. Рёма слишком хорошо понимал, чего именно желает его тело. И осознал, что если в скором времени не получит этого, последствия могут оказаться абсолютно непредсказуемыми.
Одноклассники периодически обсуждали подобные проблемы и то, как от них избавиться, но Эчизен никогда не прислушивался к таким разговорам и был не в курсе. К тому же, он не слишком хорошо разбирался в этой стороне жизни, а обращаться к кому-либо с вопросами не хотелось. Удивительно, его отец рассказывал столько никчемных историй, но даже не подумал о том, чтобы объяснить… как вести себя в такой ситуации.
И, разумеется, Рёма ни за что не стал бы обращаться за помощью к этому старому извращенцу теперь. С тем же успехом он мог объявить о своих проблемах по громкой связи на всю школу – эффект получился бы одинаковым. Близких друзей у Эчизена не было. Неплохим казался вариант поговорить со старшими из команды, но Рёма никогда не обсуждал с ними ничего, кроме тенниса, и ему вовсе не хотелось менять сложившийся порядок.
Он знал, что большинство игроков команды возятся с ним, как с самым младшим. И временами их забота переходит все разумные границы, становясь чересчур навязчивой. Это утомляло. Кроме того, проблема напрямую касалась Фуджи, и если тенсай догадается, то Рёму уже ничего не спасет.
Рёма невольно вздрогнул.
На следующее утро по дороге в школу Эчизен снова напряженно обдумал сложившуюся ситуацию, силясь отыскать верное решение. Последние несколько дней он вел себя настолько странно, что даже кузина и мать это заметили и начали беспокоиться. Отец сразу заявил, что во всем виноват переходный возраст – и впервые в жизни оказался абсолютно прав. И если Рёма не избавится от этой проблемы в ближайшее время…
- О, Эчизен!
Фуджи. Рёма узнал бы его голос из тысячи других. Уникальный голос. Мягкий, тихий, но в то же время неуловимо острый, словно лезвие – как и его характер. Не все догадывались о подобной глубине, но Рёма заметил это в первую же встречу с тенсаем.
Эчизен замер, с опаской поглядывая на приближающегося Фуджи с извечной улыбкой на лице. Если что Рёме и не нравилось в тенсае, то это, определенно, его улыбка – не сказать, что устрашающая, но раздражала она изрядно. Фуджи всегда улыбался так, словно только что услышал ужасно забавную шутку о своем собеседнике, но вот делиться ей явно не собирается.
Никто и не говорил, что гении должны обладать нормальным чувством юмора.
- Не против пообедать со мной сегодня?
Рёма удивленно моргнул и моментально забыл о своих проблемах.
- Нет, не против.
Фуджи неожиданно тепло улыбнулся.
- Встретимся на крыше?
Рёма пожал плечами.
- Мне все равно.
Фуджи продолжал весело улыбаться.
- Тогда… до встречи?
Эчизен молча кивнул, пытаясь вспомнить, о чем он думал до того, как его прервали. Внутренний голос кричал о том, что следует немедленно сбежать от Фуджи, но Рёма был слишком удивлен и растерян.
Итак, возвращаясь к тому, о чем он размышлял…
Его тело желало получить Фуджи. Неоспоримый факт. Подсознательно сам Рёма, видимо, тоже желал получить Фуджи, раз видел такие сны. Похоже, ему не оставалось ничего иного, кроме как признать это и перестать сопротивляться.
Не сказать, что Фуджи был таким уж плохим вариантом. Скорее… не самым безопасным вариантом. Если бы у Эчизена был выбор, он, не сомневаясь ни на мгновение, предпочел бы Тезуку – прямолинейного и бесхитростного, в отличие от тенсая. Рёме казалось крайне подозрительной эта неожиданно вспыхнувшая симпатия к Фуджи – странному и непредсказуемому. Непонятному.
Да и отношения между ними скорее напоминали… дружбу. Не такую, как с Момоширо, но тем не менее. Неприступный тенсай, по-настоящему раскрывающийся лишь перед весьма ограниченным кругом самых близких людей. Улыбающийся гений, за внешней мягкостью и спокойствием которого таилось множество ловушек, и в них легко было угодить самонадеянному и неосторожному человеку.
Именно поэтому Рёма согласился встретиться с Фуджи, хоть и сердился на себя за такое решение. Едва Рёма ступил на крышу, тенсай подозвал его к себе и жестом указал на место рядом с оградой, препятствующей падению вниз неосмотрительных учеников.
День был ветреным, но ясным, и казалось странным, что школьная крыша пустовала. Обычно здесь собирались любители обедать на свежем воздухе, те, кто считали, что это круто – проводить перемену на крыше, те, кто пытались скрыться от остальных по каким-либо причинам, а также заядлые курильщики.
Рёма устроился рядом с Фуджи, и уютная тишина затопила все вокруг на несколько долгих минут. Создавалось впечатление, что тенсай чего-то ждет. Наверно, самое время заговорить. Рёма начинал нервничать, находясь столь продолжительное время в непосредственной близости от объекта своих желаний.
Невыносимо.
- Фуджи-семпай, - начал Рёма, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.
- Хм?
- Давай встречаться.
Снова тишина, и Эчизен с раздражением заметил, что Фуджи вовсе не выглядит удивленным. Разумеется, он знал. Иначе зачем регулярно заговаривал с Рёмой в течение этой недели? И с чего вдруг предложил пообедать вместе?
- Хмм… - тенсай казался вполне счастливым, и Эчизен решил, что не хочет знать о причинах, вызвавших радость у этого садиста. – Интересно.
- Ты согласен?
- Да, Эчизен, - тишина. – Или мне теперь называть тебя Рёма-кун?
- Можно просто Рёма, - пробормотал тот в ответ.
Фуджи тихо хихикнул, потянулся вперед, касаясь чужих волос, откидывая упавшие на лицо спутанные пряди. Эчизен удивленно моргнул, а потом внезапно понял, что его собираются поцеловать. Мысль об этом вызывала неконтролируемый страх, скручивающийся в животе ледяной спиралью.
- Подожди! Фуджи-семпай, я…
- Я не собираюсь ничего делать, Рёма.
Эчизен, впервые в жизни смутившись, растерянно замолчал.
Фуджи смотрел в небо, привычно улыбался и выглядел до крайности довольным. Рёма молчал и подозрительно косился на тенсая. И неожиданно понял, что Фуджи из реальности отличается от Фуджи из снов.
Наяву в глазах Фуджи то и дело зажигались веселые искорки, и взгляд был мягким, теплым и вовсе не таким пронзительным, как в тех кошмарах. Наяву Фуджи улыбался спокойно и расслабленно, а в уголках глаз у него в такие моменты появлялись едва заметные морщинки. Наяву прикосновения Фуджи были бережными, нежными, но, тем не менее, на ладонях чувствовались мозоли, не проходящие из-за постоянной игры в теннис в течение многих лет.
Фуджи ощущался таким… настоящим.
И пока они сидели в этой комфортной тишине, Рёме пришла в голову странная мысль.
Эчизен никак не мог отвести взгляд от чужих губ, приоткрывшихся в едва уловимом вздохе – бледно-розовых, мягких и… таких интересных. Рёма задавался вопросом, будет ли это чувствоваться так же, как во сне: станет ли Фуджи чуть слышно вздыхать и незаметно улыбаться, притянет ли его к себе ближе. Спустя пару мгновений Рёма решил, что лучше не размышлять, а проверить.
Ему внезапно вспомнился собственный страх, спровоцированный действиями тенсая во сне, но пока не попробуешь – не узнаешь. К тому же, Фуджи так удобно расположился рядом, что глупо было упускать подобную возможность. И все интереснее, чем сидеть в бесконечной тишине.
Решившись, Рёма резко толкнул тенсая, опрокинув его на крышу, и быстро навалился сверху, не давая возможности опомниться и подняться, а затем торопливо наклонился вперед, накрывая чужие губы грубым, неумелым поцелуем.
Фуджи задохнулся от удивления и, слабо улыбаясь, мягко остановил Эчизена:
- Полегче, Рёма.
Рёма никогда раньше не делал ничего подобного. Поэтому поцелуй получился довольно болезненным и чересчур торопливым – Эчизен боялся, что иначе Фуджи успеет его оттолкнуть. Зато тенсай, конечно, умел целоваться, и теперь, ободряюще улыбаясь, аккуратно направлял действия Рёмы.
Рёме определенно нравилось целовать Фуджи. И ощущалось это куда более… реальным, чем во сне. Рёма вовсе не возражал против продолжения или еще каких-нибудь интересных… действий, но ему как обычно не повезло. На крышу ворвался Момоширо, разыскивающий Эчизена, чтобы пообедать с ним вместе.
Рёме потребовалось несколько секунд на то, чтобы осознать: противный грохот – это шум распахнувшейся двери.
В тот момент его гораздо больше интересовали губы Фуджи, плавное движение чужого языка во рту и ощущение тепла тела тенсая, расслабленно лежащего под ним. И тут кто-то изумленно выдохнул.
Знакомый, шокированный голос.
- Э… Эчизен?

***

К моменту начала тренировки Рёма отчаянно желал научиться становиться невидимым. Это определенно был единственный выход, если он хотел избежать выслушивания в очередной раз рассказа Момоширо об увиденном, с массой мучительно смущающих подробностей. Да еще и перед всей командой.
Извинившись за вторжение, Момоширо так поспешно покинул крышу, что Эчизен не успел его остановить. В конце концов, открывая дверь на крышу, Момоширо меньше всего ожидал увидеть Рёму, навалившегося на Фуджи. Рёму, беспорядочно поглаживающего Фуджи, забравшись ладонями под одежду. Рёму, увлеченно целующего Фуджи.
Так или иначе.
Вломиться к ним в самый разгар… подобного, явно не входило в планы Момоширо.
Похоже, он просто решил отомстить за пережитый шок, моментально сообщив новость всей команде. Фуджи в ответ на это лишь улыбался – ситуация его явно забавляла. Похоже, тенсай с нетерпением ожидал испуганных взглядов, которые ему обязательно достанутся, как только откроется правда. Эчизену невыносимо хотелось стереть самодовольную ухмылку с лица Фуджи. Ведь это именно он виноват в случившемся – даже не попытался удержать Момоширо от выбалтывания столь деликатной информации всем остальным.
- Нэ, Ochibi, - Кикумару обхватил Рёму за плечи и зашептал заговорщическим тоном. – Когда ты начал встречаться с Фуджи, ня?
Эчизен хмыкнул.
- Сегодня.
- Няяя! – громко обрадовался Кикумару, чем мгновенно привлек к себе всеобщее внимание. – Сегодня? Сегодня?! – в его голосе сквозило недоверие.
- Угу.
- Ну вот! Фуджи не говорил мне, - Кикумару собирался добавить еще что-то, но тут в дело вмешался Момоширо.
- … а потом я увидел Эчизена и Фуджи-семпая. Они лежали на полу и целовались!
Тишина обрушилась на корты после окончания рассказа. Рёма тяжело вздохнул. И хуже всего было то, что ждать помощи от Фуджи явно не приходилось – тот лишь стоял рядом и очаровательно улыбался, распугивая своим видом новичков.
- Все! Тридцать кругов!
Впервые в жизни Эчизен оценил истинную пользу от подобных пробежек.
Во время тренировки никто не осмелился снова заговорить об отношениях Фуджи и Рёмы. Всякий раз, когда кто-то пытался поднять эту тему, на лице Тезуки появлялось такое выражение, что рисковать было поистине безрассудно. Да и Фуджи так улыбался, что игроки команды Сейгаку предпочитали помалкивать.
Похоже, репутация тенсая в качестве садиста возымела свое благотворное влияние.
Хотя на самом деле все относились к Фуджи более чем неплохо – любили за мягкость и готовность помочь. В школе тенсая считали спокойным и добрым. Временами. И он никогда не показывал свое истинное лицо никому из них. Ни разу. Многие пытались его спровоцировать, но безуспешно – Фуджи идеально умел использовать абсолютно любую ситуацию в собственных целях.
Впрочем, столкнуться с темной стороной Фуджи по-настоящему не желал никто. Каждый в Сейгаку знал, что тенсай способен превратить чужую жизнь в ад, если по неосмотрительности оказаться у него на пути. Причем, похоже, сам Фуджи не отдавал себе в этом отчета. Большую часть времени тенсай весело улыбался, и если что Рёме и казалось в нем действительно невыносимым, так это его привычка не воспринимать большинство вещей всерьез.
Это проявлялось во всем – в теннисе, разговорах, учебе. Не прилагающий особых усилий, скромный и сдержанный Фуджи, тем не менее, обладал настолько ярким талантом, что такое легкомысленное отношение к собственной одаренности казалось невозможным. И при этом, по мнению большинства, он обладал необыкновенным характером. Глубоким. Опасным. Вот как считали другие. Рёма сотни раз слышал подобное мнение, и ему невыносимо хотелось попасть в высказывающихся о Фуджи в таком тоне своей коронной подачей, чтобы они, наконец, очнулись и увидели правду.
Тенсая нелегко было понять, но нелегко – не значит невозможно. Распространенное заблуждение. То, что Фуджи обладал скрытой глубиной, вовсе не свидетельствовало о невозможности близко с ним общаться. Другое дело, что в близком общении с тенсаем крылись определенные проблемы. Рёма предельно четко знал это два года назад, и вряд ли за прошедшее время что-то сильно изменилось.
Он оказался прав.
А другие даже и не догадывались, что близко общаться с привычно улыбающимся гением – не так уж болезненно.
К немалому удивлению Эчизена, Фуджи пригласил его к себе домой сразу по окончании тренировки. Рёме пришлось мысленно напомнить себе, что они начали встречаться только сегодня, а не два года назад. Как ни странно, но возвращаться вместе домой оказалось неожиданно уютно – видимо, положительным образом сказывалось довольно продолжительное знакомство.
Рёме хотелось узнать о Фуджи как можно больше, но он готов был потерпеть. В конце концов, у него будет масса времени, чтобы сделать это, ведь теперь они встречаются, верно? И это достаточное основание, чтобы постепенно выяснить все о странностях и забавных привычках тенсая.
Дорога до дома Фуджи прошла в комфортной тишине, а на месте выяснилось, что семья тенсая в данный момент отсутствует: родители уехали, оставив записку с сообщением о том, что ужин готов и находится в духовке, и его осталось только разогреть. Юмико работала и должна была вернуться поздно вечером, а Юта остался в общежитии. Повезло, и дом оказался целиком и полностью в распоряжении Фуджи и Рёмы.
Пока они поднимались в комнату тенсая, Эчизен успел подумать о том, как далеко они собираются зайти, и будут ли делать… что-нибудь. Они по-прежнему учились в школе, и, по мнению Рёмы, существовали определенные границы, которые в их возрасте не следовало переходить. А Фуджи не сказал ни слова насчет того, что он планирует…
Сплошные предположения.
Зайдя следом за Фуджи в его комнату, Эчизен захлопнул дверь, а затем запер ее. Громкий щелчок замка эхом разнесся по комнате.
- Рёма? – тенсай поставил на пол рюкзак и удивленно посмотрел на своего товарища.
- Нэ, Фуджи-семпай, - Рёма медленно приблизился к нему.
- Хм?
- Мы продолжим то, что делали сегодня во время обеда?
- Мы что-то делали сегодня во время обеда? – нарочито недоуменно уточнил Фуджи.
Тишина. Тенсай вел себя совершенно невыносимо, как и всегда. Рёма молча уставился на него.
- Mada mada dane, - с этими словами Эчизен устроился на полу, избегая садиться на постель, заваленную одеждой Фуджи.
- В чем дело, Рёма?
- Ни в чем.
Фуджи тихо хихикнул, и Рёма подозрительно поглядел в его сторону.
- Ладно… раз так… Почему бы тебе не показать, что именно мы делали сегодня во время обеда? Вдруг я вспомню?
Фуджи дразнил его, привычно улыбаясь, но было в этой улыбке нечто невероятно сладкое и притягательное. Рёма моргнул пару раз, поднялся с пола и подошел к тенсаю. Следующие несколько секунд они оба молчали, ничего при этом не делая, и Эчизен недовольно нахмурился.
- Мммм… Если не хочешь – ничего страшного, - Фуджи отвернулся, собираясь заняться своими вещами, когда Рёма резко дернул его на себя.
- Фуджи-семпай, подожди…
И Рёма показал.

***

Фуджи распахнул глаза и безучастно уставился в потолок. Наверно, стоило разбудить Рёму. Родители или сестра могут скоро вернуться и, вероятно, не слишком обрадуются, обнаружив, что Фуджи в постели не один. Весьма сомнительно, что они не догадаются, чем эти двое занимались до их прихода.
Рёма сонно притянул его ближе.
Улыбка тенсая казалась почти нежной. Эчизен Рёма теперь принадлежал ему. Определенно. Похоже, придется попросить Тезуку не нагружать их обоих чересчур сильно на завтрашней тренировке. Самое забавное заключалось в том, что за день до этого, Тезука, отозвав Фуджи в сторону, сказал ему не слишком усердствовать в отношении Рёмы, но, судя по всему, предупреждение оказалось излишним.
Жизнь иногда преподносит забавные сюрпризы.
Разумеется, тенсай не расскажет Рёме всей правды, и о том, что решить проблему можно было гораздо проще – тоже. И предложение встречаться – оно на самом деле было необязательным. Впрочем, пусть лучше действительно не знает. В конце концов, Фуджи начинали нравиться эти свидания. Кажется, ему предстоит нечто постоянное и довольно интересное, в отличие от всего предыдущего опыта.
Рёма, похоже, чрезвычайно серьезно относился к свиданиям с Фуджи. И Фуджи это нравилось. Поскольку сам он воспринимал их встречи точно так же.
Дорога, расстилающаяся перед ними, была не из легких, но Фуджи и не ожидал ничего иного.
Они оба следовали своим простым желаниям, этого оказалось более чем достаточно.
Рёма желал избавиться от внезапно свалившихся на него подростковых проблем, а Фуджи неосознанно стремился найти нечто серьезное. Похоже, на этот раз у него были все шансы.
Влюбиться будет очень просто. Им обоим.
Но это Рёме и Фуджи еще только предстояло выяснить.