[Челлендж] Не будите спящую собаку

[potfiction]

Название: Не будите спящую собаку
Автор:  koudai
Бета:  Selestelle за что ей огромаднейшее спасибо!!!
Рейтинг: G
Герои: Фуджи, Тезука, Ойши, Кикумару, Юта
Пейринг: присутствует TeFu, а так ничего конкретного
Таймлайн: пост-канон, скорее даже АУ
Предупреждение: именно такие противоречивые ощущения вызывает у меня песня. боюсь, угадать будет достаточно сложно...
Дисклеймер: персонажи принадлежат Кономи, и, надеюсь, в будещем он будет с ними более добр. Название и идея "собаки" принадлежат Пристли, но во всем остальном он не имеет к фику никакого отношения.
Написано для "You got game"


Ойши сидел на неудобном европейском стуле, положив ногу на ногу, и пытался привлечь внимание Сууми, крошечной пуделихи. Cууми же, в свою очередь, предпочитала валяться на спине, подставив белое брюхо в распоряжение Кикумару.

Хозяева собаки сновали между кухней и гостиной, заставляя обеденный стол всяческими лакомствами, и на ходу поддерживая разговор.

- Да, я видел, - говорил Тезука, балансируя двумя большими блюдами. – Инуи следовало бы…

Конец фразы был сказан уже в коридоре и до гостей не долетел. В общем, Ойши давно знал, чем, по мнению Тезуки, следует заниматься их общему знакомому. Не знал только, что же все-таки они не поделили.

- Скажи им, - напомнил Кикумару, почесав Сууми ногой. На большее пуделиха могла пока не рассчитывать.

- Ах, да, кстати, - обратился Ойши уже к Фуджи, который ставил на стол два бокала с салфетками. – Мы думали, может быть, уже пора собраться всем вместе? Ну, вроде бы, как всеобщие сборы воспоминаний и примирения.

- Любви и умиления, - перебил шатен. – Ты все еще надеешься?

- Это наша память, - твердо заявил он, краем глаза замечая, что Кикумару поднял большой палец вверх.

- Память? Зачем она? – в голосе Фуджи было столько искреннего удивления, что позавидовал бы профессиональный актер. Он подошел к Сууми и поднял ее на руки. – Посмотри, пожалуйста, тут у нее на животе пятно. Не лишай ли?

- Не лишай! Послушай, мы ведь редко видимся и…

- Поэтому не стоит превращать эти встречи в дискуссионный клуб. Ты когда-нибудь слышал фразу «спящую собаку лучше не будить»?

- Я читал книгу, - вставил Кикумару. – Там говорилось о том, что в данном случае «спящая собака», это правда. И лучше, если она никому не известна.

- Истина, как и память не может повредить, - упрямо продолжил Ойши. – При условии, если человек знает что с ней делать.

- Лучше бы ты, как Эйджи, книги читал, - холодно уведомил его Фуджи. Было видно, что разговор его раздражает.

К счастью, появление Тезуки спасло обострившуюся было ситуацию в гостиной. Он хлопком в ладоши привлек всеобщее внимание, и объявил о том, что прибыл последний гость.

Ойши на некоторое время забыл об интересующей его теме.

- Добрый день, отец Криспиан.

Кикумару пробормотал что-то похожее, и оба отвернулись, чтобы не видеть выражения лица Фуджи. Каждый год, на Рождество, повторялось одно и то же.

- Здравствуй, - наконец сказал бывший теннисный гений. Судя по звуку, пуделиха шлепнулась на пол и сердито взвизгнула.

- Здравствуйте, - ответил внесший смятение гость, не обращаясь ни к кому конкретно. – Я рад всех вас видеть.
--
Во время обеда Ойши, сколько не старался, не мог оторвать взгляда от тёмно-коричневого облачения. К этому невозможно было привыкнуть, хотя бы потому, что за год образ серьезного святого отца постепенно угасал, и в памяти оставался только веселый задиристый пацан в форме католической школы. Что могло стать причиной такой перемены? Это возвращало его к мыслям о памяти и о том, от чего Фуджи так старательно пытался сбежать.

- И все же, - начал Ойши снова, после десерта, когда все новости Юты по поводу благотворительности и брошенных детей подошли к концу. - Я хотел бы узнать мнение каждого. Что вы думаете о памяти?

- О памяти, как о нервно-рефлекторном процессе? – переспросил Фуджи, подняв левую бровь. Он недвусмысленно намекал, что не стоит продолжать.

- Я хочу услышать мнения, о том, что мы обсуждали до обеда.

- Мы говорили о спящей собаке, - подсказал Кикумару и почесал Сууми за ухом.

- Мы говорили о памяти и о том, стоит ли ее хранить. Память о том, какими мы были раньше.

- И память о людях, которых больше с нами нет? – уточнил Юта, пряча руки в складки сутаны. Его лицо оставалось непроницаемым.

- Это в первую очередь, - согласился Ойши, думая об остальных игроках Сейгаку. – Есть вещи, которые нельзя забывать ни в коем случае.

- А мне вот кажется, - сказал Фуджи, - забыть можно о чем угодно.

- Неправда! – Кикумару даже встал со стула, так ему хотелось обратить на себя внимание. – Нельзя забыть человека, который для тебя много значит, даже если больше никогда его не увидишь!!

- Может быть, это как раз тот случай, когда его следует забыть как можно скорее? – переспросил Фуджи, глядя на него снизу вверх.

- Давайте не будем ссориться, - Ойши потянул Кикумару вниз. – Сядь Эйджи, и будем высказываться по очереди. Что скажешь, Тезука? - обратился он к одному из хозяев.

- По мне, так это не слишком хорошая тема для рождественского вечера, - попытался выкрутиться из сложного положения последний.

- Не хуже, чем любая другая. А вы что думаете, святой отец?

- Если это то, чего вам всем хочется… - невозмутимо произнес Юта.

- Хорошо, тогда начнем с Тезуки.

Бывший капитан задумчиво помешал ложечкой чай с лимоном. Он никогда не любил рассуждать слишком много, а тем более выносить это на всеобщий суд.

- Если говорить о памяти, - наконец, начал он, - то, мне кажется, что это ни от кого не зависит. Мы можем помнить вещи, о которых хотели бы забыть, и, конечно, постоянно забываем все, что хотели бы запомнить. А если говорить о людях, которые сейчас не с нами, то…

- Кунимитсу! - резко перебил его Фуджи, звякая ложечкой.

Тезука мягко накрыл его руку своей.
- Тихо. Ойши подумает, что у нас есть от него секреты.

- А у вас их нет? – с детской непосредственностью переспросил Кикумару.

- По крайней мере, я сейчас говорил не о них. Ойши, если ты хочешь снова всех собрать…

Ойши кивнул.

- Ты должен знать, что мы придем. – Тезука немного сжал пальцы, и Фуджи закрыл рот, который уже собирался было обронить какое-то замечание. – Но ничто уже не будет как прежде.

- Я просто говорю о памяти, и о том, что мы все должны…

- Ничего мы не должны! – Фуджи высвободил свою руку и резко встал. – Ойши, есть разница между памятью и тем, чтобы жить прошлым. Ждать, когда прошлое вернется и откроет дверь своим ключом!!! Я за тортом.

Выскользнув из-за стола, он скрылся на кухне.

- Извините, – Тезука устало потер глаза рукой. – Не стоило начинать этот разговор.

- Но, скажи, по крайней мере, что у вас с Инуи! Я же собираюсь звать его на встречу. – Ойши загрустил, поняв безвыходность ситуации.

- Лучше не стоит. Хотя, он все равно не придет.

- Почему?

- Память, о которой ты говорил. Я украл у него кое-что, и он предпочитает об этом помнить.

- Тезука украл? –Кикумару аж присвистнул от удивления. – Не верю!

- Слишком много откровений для одного дня, - покачал головой Юта. – Может быть, перейдем к следующему?

- Я хочу! – Кикумару, как в школе вытянул руку. И, не дожидаясь разрешения, начал тараторить. – Я думаю, если любишь кого-то, то всегда о нем помнишь. Любые мелочи, такие как выражение лица и улыбку, и всякие неважные слова, и все, что вы делали вместе. Вот! Как в этом фильме, как его, ну, мы недавно пересматривали… И если вдруг этого человека рядом нет, то всегда держишь дверь открытой, и тебе кажется, что он вот-вот…

- Это замечательно, - перебил святой отец, поднимая ладонь. – Верить - это хорошо, вера укрепляет. Но, также, сказано, что бессмысленная вера разрушает.

- Что значит бессмысленная? – лоб Кикумару прорезала задумчивая складочка, по всему видать – редкая гостья.

- Если человек, которого ты так ждешь, не появится никогда? В этом мире?

Кикумару моргнул, соображая. Затем, наконец, смысл сказанного дошел до него, и он обернулся к Ойши в поисках поддержки. Тезука громко откашлялся.

- Не думаю, все-таки, что это подходящий разговор для Сочельника.

- Но раз мы начали, - Ойши продолжал упорствовать, не желая сдаваться, - то должны выяснить все до конца. И почему вы все скрываете правду!? Не люблю загадки!

- Эйджи ведь уже рассказал нам, - в комнату снова вошел Фуджи и остановился прямо за стулом бывшего вице-капитана, - что бывает с теми, кто пытается разбудить спящую собаку. Я нахожу такой исход весьма нежелательным.

- Не стоит, Сюске… - святой отец потер пальцами виски. – Чтобы закончить это, я сам отвечу. Спрашивайте.

Фуджи отошел от стола и начал демонстративно громко передвигать статуэтки на камине. Ойши обвел взглядом всех, сидящих за столом: Тезука внимательно изучал потолок, Кикумару ковырялся в тарелке. Юта продолжал смотреть на него спокойно, но в глубине его серых глаз скрывалось былое пламя. Бывший вице-капитан помнил то время, когда младшего Фуджи называли «саламандра» за способность сохранять этот огонь даже после самого сокрушительного поражения.

- Только один вопрос. Я ведь все это начал из-за того, что пытался понять, почему Фуджи и Тезука избегают контактов со старой командой. Что-то случилось в прошлом, когда мы все покинули школу, и это что-то заставляет вас всех отказываться от памяти. И больше всего это задело вас, не так ли отец Криспиан?

Со стороны камина донесся громкий стук, словно Фуджи решил пробить статуэткой Жанны д’Арк мраморную каминную полку.

- Это вообще касается только меня, - Юта вымученно улыбнулся. – И не должно было повлиять на отношения в Сейгаку.

- А разве не я во всем виноват? – что-то в голосе Фуджи заставило всех повернуться к камину, но на лице шатена застыла привычная улыбка.

- О чем ты?

- Именно поэтому ты избегаешь меня? Мой маленький Юта… Которого уже давно нет… Ты наказываешь меня за то, что я приехал слишком поздно…

- Сюске!

Тезука вскочил, рванувшись всем телом в сторону камина, но затем, словно испугавшись своего жеста, рухнул обратно на стул.

- Мы ведь просто пытались помочь ему пережить это, - пробормотал он, - привыкнуть к новому имени. Это же ясно, что вы по-прежнему братья.

- Он всегда любил его больше, чем меня, - тихо продолжил Фуджи. – И поэтому мой Юта умер тогда, когда эти люди увезли… - он закрыл лицо руками. – Неважно. Ты доволен, Ойши? Это та правда, которую ты так усиленно пытался раскопать?

Юта резко встал и вышел из комнаты. Ойши открывал и закрывал рот, не в силах придумать достойного извинения.

- Мы, пожалуй, поедем, - нарушил паузу Кикумару. – Уже темно, и наверняка придется постоять в пробке.

- Да, конечно, - Фуджи кивнул добродушно. – Возьмите с собой кусочек торта, мы все равно сами не съедим.

- Спасибо, - Ойши поднялся, отводя взгляд в сторону, – если будут новости…

- Я уже сказал, что мы обязательно придем, - Тезука внимательно посмотрел в ярко-синие глаза. - Да, Сюске?

- С радостью, - согласился Фуджи как можно менее ядовито. Однако в его взгляде, брошенном на Ойши, не было и капли человеколюбия.

- Мне очень жаль, - вздохнул тот, - но память нельзя отбросить так просто. Даже вместе с именем…

- Ну, Ойши, - Кикумару потянул его в сторону двери, - ты хочешь оказаться на улице в час-пик?

По очереди попрощавшись и пожав друг другу руки, они оказались по две разные стороны железной входной двери.

- У меня с утра было плохое предчувствие, - сообщил Фуджи, опускаясь на пол прямо в прихожей.

- Не говори глупостей, ты же знаешь, что Ойши желает нам только добра, – безапелляционно заявил Тезука, позволив себе едва заметный вздох.

- О, конечно.

- Может быть, в его позиции есть доля истины. Как во взгляде со стороны?

- Ну конечно, а мы все столько лет заблуждаемся, - усмехнулся шатен, прижимаясь спиной к стене.

- Ты, по крайней мере, точно заблуждаешься. И Юта сегодня имел все основания как следует на тебя обидеться…

- Юта?..

- Я думаю, стоит сегодня устроить вечер воспоминаний, тебе не кажется? Ну же, смелее, он ведь в соседней комнате. Твой брат.